You can't learn to tell the truth until you learn to lie.
«И он пришел. По-прежнему грозный, словно и не изменилось ничего со времен Потопа, и Самаэль остался его старшим братом, серафимом, внушающим одновременно радость и страх.
Сашиель смотрел на старшего брата, как сказали бы люди «во все глаза». Он ненавидел Самаэля, но не потому что был выше его или хотя бы равен ему – потому что завидовал бывшему серафиму, боялся его и знал, что никогда не сравнится с ним. Он завидовал ему в самой глубине своей светлой души, казалось бы, не способной на зависть. Блистательный, сияющий Самаэль, любимый сын Отца – любимый несмотря на все, что он творил. Всегда великолепный и всеми уважаемый – Сашиель всегда хотел быть таким и всегда знал, что не будет. Он ведь тоже был Божьим сыном, но оставался всего лишь одним из ангелов Второго чина – безликим, бестелесным, бледным».
© Les Quatre Cavaliers
Сашиель смотрел на старшего брата, как сказали бы люди «во все глаза». Он ненавидел Самаэля, но не потому что был выше его или хотя бы равен ему – потому что завидовал бывшему серафиму, боялся его и знал, что никогда не сравнится с ним. Он завидовал ему в самой глубине своей светлой души, казалось бы, не способной на зависть. Блистательный, сияющий Самаэль, любимый сын Отца – любимый несмотря на все, что он творил. Всегда великолепный и всеми уважаемый – Сашиель всегда хотел быть таким и всегда знал, что не будет. Он ведь тоже был Божьим сыном, но оставался всего лишь одним из ангелов Второго чина – безликим, бестелесным, бледным».
© Les Quatre Cavaliers